Рождаемость в мире
Готовы присоединиться к результатам социологических исследований в той части, которая касается снижения значений средних коэффициентов рождаемости.
Сейчас можно увидеть заметное сокращение количества женщин, ожидающих ребёнка, и даже визуально заметно сокращение количества родителей с колясками.
Этой тенденцией мы озадачились как специалисты клинической психологии. Ещё несколько лет назад мы провели исследование репродуктивных установок в молодёжных группах студенческой и не студенческой молодёжи.
И в целом наши исследования привели к тому, что 70% возрастной группы от 18 до 25 не строят репродуктивные планы.
На вопрос, планируете ли вы создание семей и рождение детей в этих семьях, больше половины респондентов отвечали «да, но когда-нибудь потом», то есть в том самом будущем, которое будет гарантированно материально достаточным, устойчивым по карьере и так далее. Соответственно, к очевидным цифрам снижения рождаемости присоединяются и наши исследовательские результаты по изменению установок на рождение детей.
Фактически доля случайных беременностей сейчас контролируется, с одной стороны, всевозможной контрацепцией и, к сожалению, доступными способами прерывания, а с другой стороны, психологической неготовностью к рождению детей. И это не единственный фактор, который меняет репродуктивное поведение населения.
Причем эта тенденция, я думаю, очевидно общая и для Российской Федерации, и для абсолютного большинства европейских стран.
Цифра снижения рождаемости позволяет увидеть тенденцию снижения рождаемости. Что же касается психологических причин, то дело не в инстинктах. Инстинкты размножения, безусловно, это базовая система регуляции. Для человека не принято использовать понятие инстинкт. Если его адаптировать на житейское восприятие, то инстинкты размножения не изменились.
А вот базовые надстройки, то есть верхние регуляторы, существенным образом поменялись. В последние десятилетия социальная среда очень активно транслировала в программы развития детей эгоцентрические установки, установки на удобство, комфорт потребительской жизни.
Соответственно, все, что неудобно, некомфортно, попадает в зону нежелаемого или неприемлемого. В социальном пространстве ребёнок стал ассоциироваться с напряжением жизни, сложностью жизни, проблемностью жизни.
Эти проблемы, которых вроде как и так много без детей, в общем-то подрастающее поколение не планирует себе создавать и планирует оттянуть как можно дольше.
Эгоцентричность восприятия реальности — это очевидный фактор, влияющий на репродуктивное поведение и на репродуктивные установки.
Другой фактор напрямую связан с существованием человеческих отношений в современный момент развития цивилизации в двух реальностях — цифровой и нецифровой. Мы фиксируем увеличение длительности и многообразие вариантов реализации в цифровой социальной среде. Через игровой, и через коммуникативный, и через презентационный контент, и через информационный поиск — во всех перечисленных мы не находим содержания, в котором в той реальности имеет место рождение ребёнка, его появление, вообще намерение его возникновения.
Всё психическое содержание психического, которое активно реализуется в цифровой социальной среде переносится в нецифровую социальную среду. Мозг ведь один. Отсутствие этой установки там не переходит и не создается в нецифровой, то есть в не опосредованной техническими средствами среде.
Есть ещё один фактор этого влияния, компонент этого влияния. Это игра. Раннее погружение в игровую среду существенно меняет активацию базовых программ, в том числе и программ полового поведения. Получение удовольствия через игру и через множественно раз повторяющиеся действия, яркой или выраженной контрастности, большой динамики в игровом процессе.
Тенденцию, как клинические психологи, что при игровой зависимости очевидно снижается базовый компонент полового поведения, это влечение. Вся активность уходит в игру.
