После окончания Университета прошел интернатуру по специальности «Общая хирургия» и ординатуру по специальности «Сердечно-сосудистая хирургия» в Городской клинической больнице (ГКБ) № 1 имени Н.И. Пирогова. С 2020 по 2022 год, в период пандемии коронавируса, работал хирургом в приемно-диагностическом отделении Московского многопрофильного клинического центра (ММКЦ) «Коммунарка» Департамента здравоохранения города Москвы.
С сентября 2022 года призван на военную службу в качестве рядового (войсковая часть № 95371 Минобороны России, полк 1431).
За мужество и высокий профессионализм указом Президента Российской Федерации В.В. Путина от 21 октября 2024 года Павел Евгеньевич Круглов удостоен государственной награды «За спасение погибавших».
Павел Евгеньевич Круглов, лейтенант медицинской службы, командир приемно-сортировочного взвода медицинской роты, находясь в коротком отпуске, рассказывает «Университетской газете» о том, чем он занимается сегодня на военной службе и что привело его в хирургию, о своих учителях, профессиональном становлении и, конечно, о том, в чем видит разницу между гражданскими и военными хирургами.
Будни лейтенанта медицинской службы сегодня напряженные. Вот и недавно спасали бойца с тяжелым ранением нижней конечности, обширным дефектом мягких тканей бедра, переломом обеих костей и повреждением сосудисто-нервного пучка на уровне бедренного сегмента. Операция на нижних конечностях по поводу ушивания бедренного сегмента, наружного остеосинтеза выполнялась бригадой хирургов в составе четырех человек: сердечно-сосудистого хирурга Павла Евгеньевича Круглова, абдоминальных хирургов Александра Сергеевича Анисимова и Владимира Владимировича Стрельцова, общего хирурга Артёма Александровича Воробьёва. Врачи работают в передовом медицинском госпитале, находящемся вблизи линии боевого соприкосновения.
Бригада хирургов блестяще справилась со своей задачей, что позволило сохранить ногу и не ампутировать ее. И это не единичный случай. Встречаются ранения как огнестрельные — сочетанные, так и минно-взрывные — с отрывом конечностей и повреждением органов грудной и брюшной полости.
А.С. Анисимов: «Недавно был случай, когда к нам в госпиталь привезли раненого бойца с сочетанным повреждением органов грудной полости, разрывом диафрагмы, проникающим ранением брюшной полости с повреждением селезенки, печени и кишечника. Естественно, чаще всего к нам поступают раненые, находящиеся в состоянии травматического, геморрагического шока. Пациент был гемодинамически нестабилен. Ему незамедлительно была выполнена гемотрансфузия. Конечно, мы стараемся сразу выводить больных из угрожающего жизни критического состояния. Было принято решение выполнить торакотомию и лапаротомию, ушивание ран легкого, разрыва диафрагмы, атипичную резекцию печени с ушиванием мелких разрывов и резекцию тонкого кишечника с удалением селезенки. Гемодинамически пациент был стабилен, и мы спасли жизнь бойцу. Это всегда такое счастье!»
— Павел Евгеньевич, расскажите, чем непосредственно Вы в настоящее время занимаетесь?
— Организацией точек эвакуации, самой эвакуацией, оперативным лечением. Помимо раненых, поступают военнослужащие с разными патологиями. Во всех случаях мы оказываем все виды врачебной и доврачебной помощи. На точках эвакуации мы сразу на месте определяем дальнейшую тактику лечения (требуется ли дальнейшая госпитализация или нет).
— Как у Вас складывалось?
— Началась специальная военная операция. В связи с окончанием пандемии весной 2022 года я ушел из ММКЦ «Коммунарка», где работал весь ковидный период. После объявления о начале СВО, чувствуя свой гражданский долг, мы с коллегой Александром Сергеевичем Анисимовым обратились в Военный комиссариат Преображенского района ВАО города Москвы с вопросом о возможности прохождения военной службы в медицинской части. В своей обычной работе мы сталкивались практически со всеми видами ургентных состояний, включая политравму. Я хотел принять участие в лечении и ведении пациентов с минно-взрывными, осколочными и огнестрельными ранениями. Оперативное лечение острой и хронической сосудистой патологии отличается от боевой хирургической травмы. Все эти ситуации в дальнейшем ведутся по-разному.
После мобилизации и прохождения обучения в «Патриоте» мы отправились на линию боевого соприкосновения. На территории Луганской Народной Республики мы оказывали медицинскую помощь в медпункте полка военнослужащим и местному населению. Через полгода наш полк был передислоцирован в Курскую область, где медпункт был переформирован в медицинскую роту.
Если медпункт можно рассматривать как поликлинику, то медицинскую роту — уже как госпитальный вариант, в котором есть приемно-сортировочное, операционно-перевязочное и госпитальное отделения. Здесь я стал командиром приемно-сортировочного взвода, а мой коллега А.С. Анисимов, с которым мы пошли на СВО, стал командиром операционно-перевязочного пункта. В июне 2024 года наш полк переместился в Белгородскую область, где мы продолжаем оказывать помощь военнослужащим в полевых условиях, на точках эвакуации и в передовом медицинском госпитале.
— В чем разница между гражданскими и военными хирургами?
— На «гражданке» хирурги сталкиваются со множеством патологий и выполняют оперативное лечение разной сложности, при этом меры безопасности для жизни пациента и врача соблюдены. В условиях боевых действий хирурги сталкиваются в большинстве случаев с боевой хирургической травмой, а также самостоятельно осуществляют выезды на места эвакуации в зоне линии боевого соприкосновения, где может прилететь минометный снаряд, «Баба-яга» или FPV-дрон. Из-за этого медицинскому персоналу нужно следить не только за состоянием пациента, но еще и за небом.
— Когда Вы шли в Медицинский колледж Государственного института усовершенствования врачей Министерства обороны РФ, думали о том, что станете военно-полевым хирургом?
— Когда я шел в Медицинский колледж Государственного института усовершенствования врачей Министерства обороны РФ, он был гражданским, но базировался в Госпитале Бурденко. Наши преподаватели были гражданскими, в том числе кафедральные сотрудники. Я вышел оттуда медбратом. Идея стать врачом пришла, когда я учился на втором курсе. Я не хотел останавливаться на сестринской должности. Примерно в седьмом-восьмом классе я решил поступать в медицинский колледж. В моей семье я единственный, кто пошел в медицину. Сначала я не думал о хирургии, настроился на терапевтический уклон. На моем потоке на кафедре анатомии человека преподавал Виктор Степанович Овчёнков, невероятно талантливый педагог, который захватывающе проводил лекции, он заинтересовал меня, хотя предмет один из самых сложных. У нас была практика в анатомичке, где я пропадал часами. Тогда я впервые познакомился с анатомическими препаратами. Обучение интенсивно шло уже с первого курса. Оттуда, наверное, и появилось у меня стремление заняться хирургией. Кстати, в переводе с греческого языка слово «хирургия» означает «рука, работа», то есть «рукоделие». Я, конечно, понимал, что хирургия — колоссальный, просто титанический труд. Что надо постоянно учиться и совершенствовать свои знания, навыки, и не только в «рукоделии», но и в терапии.
— Кто из педагогов был рулевым?
— У меня был непререкаемый авторитет на кафедре факультетской хирургии — кандидат медицинских наук Сергей Михайлович Юмин в ГКБ № 1 им. Н. И. Пирогова, где я проходил интернатуру и ординатуру. Сергей Михайлович из меня, начинающего врача, начал делать должного хирурга: учил меня тому, как врач должен поступать в тех или иных ситуациях. Сергей Михайлович внёс большой вклад в мое профессиональное становление. У него я постигал необходимые навыки в общей и сердечно-сосудистой хирургии. А также на кафедре меня наставляли профессор Максим Робертович Кузнецов, академик РАН Александр Иванович Кириенко, который, к огромному сожалению, не так давно ушел из жизни. Все они настоящие профессионалы высочайшего класса.
— Расскажите о своем первом хирургическом опыте.
— Это было в интернатуре, делали лапароскопическую аппендэктомию. Мне доверили сделать основной этап операции — удаление воспаленного аппендикса. Было достаточно волнительно: когда основной этап дают делать интерну, то чувствуешь большую ответственность и должен проявить себя. С этой задачей я справился, мне начали больше давать оперировать. Когда приходит новый человек, его одного на операцию не направляют — есть опытный хирург, который наблюдает, как и что ты делаешь. Если молодой врач хорошо себя показал, то может проводить операции самостоятельно.
— Каждый день проводили операции?
— Да, конечно. Приходили обязательно каждый день к семи часам утра. Рабочий день начинается с обхода по палатам, ты должен знать всех своих пациентов, которые поступили накануне, какие были сделаны манипуляции, назначения, при необходимости нужно скорректировать тактику лечения. Далее врачи докладывают о состоянии здоровья пациентов на общем совещании в 07:30, затем на совещании в 07:45 — заведующему отделением. Заведующий 3-м хирургическим отделением в ГКБ № 1 им. Н. И. Пирогова доктор медицинских наук, профессор Рафаэль Азатович Григорян — очень опытный врач. Спуску никому не давал, строгий, но справедливый. Он многому меня научил. Рафаэль Азатович знает, как эффективно построить работу отделения.
Операции проводились ежедневно. Каждый хирург проводил две-три плановые операции в день, также экстренные операции — в зависимости от поступления пациентов рабочий день часто затягивается до 10–12 часов вечера.
— Помните первый случай спасенной жизни?
— Да, хорошо помню. Привезли женщину с ножевым ранением. На первый взгляд, сложно было разобраться, проникающее оно или нет, соответственно, было решено произвести ревизию раны в операционно-перевязочном кабинете приемного отделения и определить, входит ли раневой канал в брюшную полость. Выяснили, что это проникающее ранение брюшной полости и что пациентке необходимо в экстренном порядке провести диагностическую лапароскопию. Состояние было тяжелое. Женщина потеряла много крови. Приняли решение выполнить трансфузию, включая внутривенное введение эритроцитарной массы и свежезамороженной плазмы, для восстановления острой кровопотери пациентки. В результате стремительных слаженных действий нам удалось её спасти. В хирургии ты всегда смотришь на время. Ты должен оттачивать свое мастерство и искусство до такого уровня, чтобы операция была сделана качественно и быстро, для минимизации риска осложнений в раннем и позднем послеоперационных периодах. Определение операционной тактики лечения должно приниматься незамедлительно.
После 1-й Градской я работал в частной медицине, но с началом пандемии перешел в ММКЦ «Коммунарка», в которую поступали тяжелые по хирургическому лечению пациенты. Мне как хирургу нужны были более сложные случаи, чтобы совершенствовать свои навыки, которые реализовались в «ковидной» хирургии.
— То есть это было решение идти в «горячую точку»?
— Да, и я рад, что получил такой ценный опыт. Я занимался лечением сложных случаев в качестве лечащего врача и проводил операции. По основной профессии я сердечно-сосудистый хирург, но также есть сертификат по общей хирургии, то есть могу быть и общим хирургом, и оперировать на сосудах. В ковидный период мы часто встречались с сосудистыми патологиями и всем спектром ургентной хирургии. Сталкивались также с редкими патологиями, например с дивертикулезом тонкой кишки, панкреонекрозом, абсцессом печени, связанными, скорее всего, с пандемией. Ковид влиял не только на легкие, но и на другие внутренние органы, на обострение хронических заболеваний. В ММКЦ «Коммунарка» я больше занимался общей хирургией. Мы работали 24/7. Под конец пандемии, когда вирус был уже не таким агрессивным, я сам переболел. Как только поправил здоровье, отправился вновь спасать людей туда, где это было необходимо.
— Ваш восьмилетний сын Максим, наверное, гордится своим героическим папой?
— Когда я отправился на СВО, он ещё не ходил в школу, всё время писал письма Деду Морозу о своей главной мечте, чтобы папа вернулся домой. Сейчас моя жена Диана рассказывает, что он на все вопросы о том, где его папа, четко отвечает: «Мой папа на войне спасает жизни людей».
— Вы получили награду «За спасение погибавших» за какой-то конкретный подвиг?
— Это государственная награда, медаль, подписанная Президентом Российской Федерации В. В. Путиным от 21 октября 2024 года, одна из наивысших наград. Меня наградили за всё время прохождения службы, не за какой-то единичный случай. Всё это время наша медицинская рота постоянно спасает жизни в крайне тяжелых условиях, в том числе и под «прилётами», дронами, минометами, минами. Мы часто находимся на выездах с целью эвакуации больных и раненых. Часто самым сложным оказывается добраться до человека. И все из моего подразделения или даже роты работают там, где это необходимо. Нет такой ситуации, когда кто-то отказывается идти.
