Российское образование является одно из болезненных тем нашего государства. В условиях изоляции и враждебности со стороны некоторых государств вопрос реформы образования стал как никогда важен. Однако все реформы и предложения, которые обсуждают эксперты на разных площадках, в первую очередь насчет развития гуманитарного и исторического образования, могут наоборот лишь нанести вред нашего образованию или оставить его на таком же невысоком уровне.
Редакция Всем!ру взяла интервью у историка Николая Росова, который озвучил свой взгляд на перспективы российского образования, а также предложил свои решения проблем. БЕЗ ЦЕНЗУРЫ!
О Николае Росове
Владимир Орлов «Всем!ру»: Что побудило вас заняться историей и как вы заинтересовались историческими и политическими темами, которые вы освещаете на своем канале Гроза?
Николай Росов:Мой интерес к истории — это моя специальность. Я выбрал это направление еще тогда, когда училась в лицее в 10-11 классах исторического профиля. Я уже готовился к экзамену, когда был старшеклассником. После этого я пошел на исторический факультет. Потом получил степень магистра, чтобы лучше понимать историю, и потому, что мой научный руководитель сказал мне: "Вы знаете, степень бакалавра — это неинтересная вещь, но степень магистра — это полноценное высшее образование." Мы понимаем, что это скорее такой стереотип, но я поддаюсь стереотипам. Поэтому я решил стать магистром. Может быть, я поступил в аспирантуру не только потому, что история интересная, но и потому, что хотел получить такое звание. Магистр истории — это круто звучит.
— А почему вы не пошли на аспирантуру?
— Я думал об этом. Но в тот момент, когда я уже достиг этой вершины, я увидел, что и мои коллеги и я сам уже тонем. Это значит оставаться в этом пространстве надолго. Находясь долгое время в этом историческом пространстве, я начал понимать, что многие члены нашего общества непросто так воспринимают нас как людей, говорящих на птичьем языке. Я наблюдал за многими из тех людей, которые в течение 20 лет ведут теоретическую историософическую беседу о какой-то сложной проблеме, которая интересна 2-2,5 людям по всему миру. Они абсолютно удовлетворены этим, что их знания не будут пущены в оборот, никому не передадут свои знания и всегда будут продвигать эту статью с этими двумя соредакторами, и пара человек ответит. Я лично видел таких двух интересных персонажей из нашего и соседнего Европейского университета Санкт-Петербурга, которую обсуждают одну проблему уже 15-20 лет. Они проделывают феноменальную работу над потерянной ладьей Ивана Грозного. Это маленькая фигурка с большой шахматной доски Ивана Грозного исчезла. Ее ищут пожарные, полиция, работники нашего архива. Они искали 15 лет, так много статей было написано об этой несчастной маленькой ладье из огромного шахматного набора Ивана Грозного. Кому это интересно, кроме двух с половиной человек? Но они пишут об этом. Да, для них это самое главное, для них это весь мир. И я понял, что если пойду дальше, то, боюсь, превращусь в них.
Боюсь, что у академии есть не только положительные, но и отрицательные стороны. Ты черствеешь, со временем превращаешься в такого покрытого пылью старика. К сожалению, я наблюдал эту деградацию у многих моих коллег, которые, в общем-то, добились определенных успехов, и они замерли на этом. Есть, как мне кажется, впечатление, стереотип от того, что у вас более высокий статус, от того, что вы получаете еще большую научную степень, вы как бы более авторитетны, но это не всегда работает в одном направлении. Более того, когда вы получаете еще больше степеней, вы еще больше зависите от конъюнктуры, и, конечно, от вас многое требуется. И вы всегда находитесь в своей узкой группе людей, вам приходится готовить. Вы больше не можете осознавать свою мобильность. Вы не можете выразить себя более ясно.
Популяризаторство истории — вот что казалось мне наиболее объективным в тот момент. Поэтому я пошел по пути, может быть, не совсем каноническому, но который, на мой взгляд, был ближе к моим убеждениям, потому что я не мог оставаться в рамках этого дискурса. Я представлял себе так свое будущее. Я видел, как многие мои собственные друзья, мои коллеги ступили на эту зыбкую почву и в конце концов были потеряны для людей, потому что они начали выражаться на птичьем языке, и эти историки живут в башне "Слово и кости".
И самое главное, что самое смешное? Историки скрывают историю. Сейчас об этом существуют только мифы, о том, что мы, историки, якобы скрываем. И как вы думаете, почему это происходит? Почему такие антиисторические фильмы так популярны? Я объясню. Это как раз по той проблеме, которую я только что объяснил. Многие историки, ученые, которые получают аспирантуру, которые получают степень доктора философии, затем защищают докторскую степень — эти люди перестают чувствовать почву под ногами, перестают понимать нормальное общение, перестают банально объяснять, что они изучают, — это большая проблема. Если, например, в физике или математике еще более-менее понятно, почему там все строго, то у нас гуманитарная дисциплина. Неслучайно она называется гуманитарной дисциплиной, т.к. она об обществе, и вы не можете оставить ее без общества, вы не можете исследовать вовне своего общества. Ты похож на волшебника в белом шелковом одеянии, взбирающегося на вершину башни с новой костью, как в древние времена темный маг, который живет в башне, а жители деревни смотрят на тебя как на какого-то демона. Я сейчас прекрасно понимаю людей, которые, покрутив пальцем у виска, сейчас читают новые исторические статьи, и , там написана чушь, даже для меня это чушь, они не объясняются человеческим языком. Поверьте, я разбираюсь в теме
— Как, по вашему мнению, ваши умеренно правые, рационалистические, гражданские националистические взгляды влияют на ваш подход к историческим исследованиям и темам, которые вы освещаете в своих видео?
Я кстати хочу написать серьезную научную статью, но не могу ее начать. У меня очень мало времени. Я посвящаю все свое время таким людям, как вы, и почти не трачу его на себя. У меня есть идея написать хорошую статью, которая, возможно, даже перевернула бы весь наш историографический дискурс. Я хотел написать статью в духе старой школы фон Ранке. Я хотел бы написать статью, объясняющую, почему империи больше плачут по своим колониям, чем колонии по поводу отделения от империи? То есть я хочу перевернуть колониальный дискурс в своей статье и посмотреть на судьбу коренного народа, империи, метрополии, потерявшей свою колонию, чтобы увидеть ее судьбу сейчас.
Вы, наверное, заметили, что так много говорится о колониальном дискурсе, об империи, да. Но мало кто задумывается, что иногда от распада империи страдают не только народы, отделившиеся от империи. Да, они воевали во времена империи, они завоевывали их, захватывали в плен, были, конечно, геноциды и воины и т.д. Это ужасная вещь, но страдает и сама имперская нация, но исследований о страданиях имперской нации практически нет. Мы очень часто смотрим на них как на необходимое зло, и с позиции зла мы будем рассматривать империю.
Да империя. — это зло, это злая, имперская метрополия, злая имперская нация. Они как орки из Мордора восставшие, А вот попытаться посмотреть на психофизические, на психоистереографический социальный срез падения империи в стране, и в последствии для коренной имперской нации это фундаментально интересно. Я бы хотел назвать свою статью «Империи тоже плачут». У меня даже есть мысль назвать эту статью империей уже плачет.
Знаете, даже очень хорошо, когда у историка есть своя система координат, когда у историка есть свои убеждения. Попробуйте читать книжки историков без убеждений. Незадолго до интервью вы, мне рекомендовали ознакомиться с вашим материалом «ДНК Россия» который вы подкинули. Вот друзья мои — это есть, когда пишут историки без убеждений. Вот скромно скажу об этом.
Историки из «ДНК России» — историки без убеждений
— Как вы балансируете между ролью умеренного комментатора правого толка и вашим научным образованием историка? Потому что при оценке нужно соблюдать баланс между вашими идеологическими взглядами и объективно-научным взглядом.
Эту безусловно так. У каждого есть свой такой внутренний голос, внутренний критик, который должен тебя останавливать на полуслове и полушаге. Но поверьте, есть люди, которые изучают это долгое время, и люди, прошедшие академии, получившие фундаментальное образование, они умеют это делать. Поэтому я, собственно, назвал в числе прочих антиисторических книг Евгений Николаевич Понасенкова*, Виктора Суворова который писал «Ледокол» или Анатолий Тарас с книжкой, «Беларусь во время Наполеоновской войны» . Это всё безусловно публицисты, и их ничего не сдерживает. Они могут писать, что они хотят и поэтому книжки интересные, получаются, потому что они берут только одну версию и все факты, подкрепляющие версию, складывают в доказательства. Этим занимаются ещё иногда адвокаты. Вы знаете — это тоже гуманитарная дисциплина, когда тебе нужно что-то доказать, ты виртуозно перед судьёй доказываешь, что на самом-то деле мой подзащитный вообще ни в кого не стрелял, они сами застрелились. «Ваша честь, это был массовый суицид, мой подзащитный просто пришёл с пистолетом, но стрелял не он, стреляли они сами в себя. Отобрали у него пистолет и начали стреляться.» Вот это любо это народу, это любо зрителям.
Как я это делаю?, Есть у историков такая практика, когда ты читаешь разные мнения, ты критикуешь источники. Критика источника — это важна штука, но как сдержаться, как уловить эту тонкую грань? Вам можно понять только когда вы поработаете, когда у вас будет практика, когда вы будете иметь опыт. Это вот как спросить хирурга, — “ну скажите, когда вы понимаете, что этот проводочек в теле человека надо резать, а этот проводочек не надо?”. Ну знаете, вообще-то, если, честно говоря, никто вам в книжке об этом не скажет, вам нужно на опыте в этом убедиться.
— Тут сложно поспорить, на самом деле. Получается, что очень много так называемых историков, которые пользуются популярностью, но проблема в том, что это очень антинаучно и для среднего обывателя.
—Приведу конкретный пример. Есть такой персонаж Константин Пятс. Это президент Эстонии, герой национального освобождения эстонского народа, первый государственный лидер эстонской независимой республики после того как Российская Империя пала.
Эстонская историографии подаёт его, как пример, выдающийся смелости и храбрости борца с антиколониализмом, борца с Российской Империей, как Че Гевару — гордого революционера могучего или а-ля Патрис Лумумба . Это правда, и с точки зрения истории, он был патриотом. Он во время Царской России ещё писал прокламации против царя. Страшные вещи писал. В общем, такой был очень оппозиционный деятель. Его даже казнить пытались во время русской революции, были и такие вещи были, он переходил закон.
Это все правда, а есть ещё одна правда. Она состоит в том, что он брал деньги от Советского Союза и был одним из ключевых деятелей в перевороте, устроенном большевиками. Именно Константин Пятс разрешил дислоцировать Советские военные базы на территории Эстонии, именно Пятс получал деньги непосредственно от НКВД, именно Пятс стал сотрудничать со Сталиным, именно Пятс, не сопротивляясь, позволил советским войскам летом 1940 года, после ультиматума странам Балтии, войти советским войскам на территорию Эстонии. Таким образом это человек, который и освободил Эстонию, закабалил её.
Но в Эстонии, конечно, об этом не говорят или об этом говорят так, с полуслова. Ну, мол, Пятс, понимаете, не знал, он думал, как лучше. Пятс зарабатывал деньги на Советском золоте, которое Советский Союз не мог сбыть иначе, кроме как через другую страну, значительную львиную долю этих денег Пятс оставлял себе. Более того, он занимался коррупцией в государственных масштабах. Это правда.
А ещё Пятс был человеком близким к коммунистическим движениям и симпатизировал в немалой степени таким вот радикальным левакам. Правда ли это? Правда. Пятс подавил движение в вапсов — националистов в собственной Эстонии. Это правда? Это тоже правда. Интересное полотно персонажа.
Вот это и есть история. Какая она? Интересная? Думаю, что да. Вот она такая должна быть. Она должна быть живая. И не бывает персонажа более-менее значительного, который бы не такой же, как Пятс.
Вот как-то спросили английского историка Уитмора, — «Скажите, кто такой Кромвель? Это гений. Это великий человек? Или это злодей?». Он ответил прекрасной формулировкой, — «Это... великий...... злодей».
Правильно, потому что никак по-другому не скажешь. Нельзя занимать одну точку зрения, потому что она даже в половине не будет так интересна, как точка зрения со всех сторон
О российской истории
— Какие, на ваш взгляд, некоторые из наиболее значимых событий в истории России, которые сформировали страну и ее народ?
Много событий формировало народ: Крещение Руси, Монголо-Татарское иго, раздробленность, последовавшая за этим объединением земель вокруг Москвы, победа Москвы в объединении земель, потом утверждение Русского царства. Принятие патриархии перенос митрополии-кафедры из Киева в Москву, которая случилась ещё до этих событий, утверждений новой династии Годуновых, смена Годуновых на Шуйских, потом это Смутное время, которое это всё вместе аккумулировало, восстанавливала, давало определённые исторические обрамление этому событию, потом утверждение Романовых, Романовское царство, утверждение империи Петром Великим, реформы, которые были предприняты Александром I, Александром II и отмена крепостного права, дуалистической монархией, затем эта Революции 1917: Октябрьская и Февральская, Первая мировая война, Вторая мировая, гражданская война. Много таких событий, которые формировали нас, как нацию очень много событий и в истории любой другой страны есть подобное.
— Выделите наиболее важное событие?
Да в учебник все прописано.
Что такое учебник? Это карта, на которой обозначены места кораблекрушений, места морских побед. Можно сказать, что по этой карте мы рулим условный корабль истории. Этим кораблём мы накрываем человека сеткой идентичности.
— С какими распространенными заблуждениями относительно российской истории или культуры вы сталкиваетесь, и как вы устраняете эти заблуждения в своей работе?
Нет, ничего проще, чем найти самую спорную тему и об этой спорной теме поговорить или выставить человека, персонажа, которого вы, может быть, воспринимали совершенно по-другому абсолютно противоположным человеком, каким на самом деле он был в истории. К примеру, Уваров, к которому мы часто приписываем, доктрину народности: Православие, Самодержавие Народность. Он был державником и сторонником абсолютной монархии, как многие пытаются его представить. Граф Уваров был одним из самых, наверное либеральных людей своего времени. И если вот посмотрите вы на Уварова эпохи Александра I, то это он, ещё студентом, в 1808 году так крепко выступал за то, чтобы в России дали свободу. Вот сейчас можно посмотреть на некоторых наших, не будем называть имена, пропагандистов, которые бывшая либералы, нынешнее охранители. Путь Сергея Уварова к охранителям был очень далёким и очень непростым. Он только в конце жизни стал делать “ Самодержавие, Православие, Народность”. До этого у него была такая бурная либеральная биография. К примеру, так можно развенчивать.
Есть очень интересная теория, с которой нужно познакомить эта теория о происхождении вообще декабризма. Мы предпочитаем думать, что Александр I, после войны с Наполеоном, крепостник, сторонник старой системы. Однако, если мы будем разбирать его указы того времени, мы найдём, что он разрабатывает Конституцию для России. В 1820 году она готова, и он всё медлит.Но самое интересное то, что многие декабристы, которые будут потом участвовать в восстании, начинают привлекаться на государственные посты. Когда ему сообщают о каких-то восстаниях, каких-то маленьких беспорядках каких-то организаций, появляющихся на территории нашей страны первых декабристских клубах, Александр демонстративно не придаёт им никакого значения. Только в последний день даёт приказ их арестовывать. Но арестовывает так медленно, что прямо даже это ускоряет восстание. Вопрос интересный: Александр I, вообще, был против декабристов или может быть самая страшная загадка, самая страшная мысль, что он был самым главным декабристом? Это мысль для размышления. Это не истина в последней инстанции, потому что мы не знаем, мы Александра I не можем спросить, но это побуждает к вот такому новому взгляду на историю. Вот таким образом можно как раз говорить о том, о чём вы сказали, говорить о сложных проблемах, поднимать эти нетривиальные мысли, развенчивать стереотипы.
— В одном из стримов вы упоминали, что Александр I -— это Пётр I у которого чуть-чуть не получилось.
Да, не получилось. Это очень важно для меня лично искать в истории, это моя задача. Ответ на вопрос почему у нас всё время не получалось? Для меня это большая социальная и патриотическая задача и миссия найти ответ на вопрос, а почему нас не получалось? Почему у нас соскальзывало в самый последний момент? И кажется, я нашёл некоторую формулу, которая может это объяснить. Видите ли есть очень плохой пример, когда вы перебираете у вас кости гнутся, а не палка. Вот Александр I был человеком «семь раз отмерь, один раз отрежь». И вроде бы это правильный тип человека, мы должны всё отмерить и подумать трижды, четырежды, а потом только приступить к делу, но нельзя великие дела откладывать бесконечно. Юлий Цезарь, кстати, хороший пример в этом как-то сказал, что надо решать великие дела, не надо откладывать вечно, великие дела не ждут — жребий брошен. Надо совместить эту удивительную грань, надо найти такую золотую середину, когда ты проводишь реформы их. Осмысленно проводишь и не быстро и не медленно, а так, как надо. Я не могу найти в нашей стране примеры, когда у нас было именно так.
Пётр I — это пример, как раз, обратного, когда ты делаешь, потом планируешь. Всё выходит очень криво косо, щепки летят, лес, рубят. Александр I — это пример, когда опять слишком медленно, наоборот, мы готовимся подготавливаем почву. Мариновать можно долго, друзья, но иногда нужно всё-таки продукт пробовать, а не мариновать вечно мариновать нельзя — скиснет.
Кстати говоря Александр II — это попытка такая попытка золотой середины найти, но опять очень-очень поспешная. Да, Александру II пришлось уже, буквально на рельсы вставать. Если Александр I шёл с опережением даже потому что, я напомню, он отменял крепостное право в Европе раньше многих других. Вот указ «О вольных хлебопашцах» — это самое начало XIX века и только вот при Наполеоне 1807 год — это в Польше отмена крепостного права, то есть Россия была не просто наравне, Россия была пионером в этом деле. А вот при Александре II это уже не пионер это уже, но эта страна, которая наравне догоняет. Мы можем вспомнить, Соединённые Штаты Америки и отмена рабства, это не совсем корректный пример, конечно, но всё-таки это ещё наравне. Всё ещё, чувствуется тридцатилетие Николая I которое сильно подтолкнула Александра II делать реформы. Они опять вышли поспешно опять здесь был не подобран момент, ну я не буду говорить, как наши большевики решали вопросы.
В некотором роде, как считают некоторые историки, большевики — это ответ на неудачную модернизацию России. Если крупным планом, такими широкими мазками говорить и подумать об этом серьёзно, а может быть, это и есть страшный ответ на то, что мы долго мариновали. Мариновать долго не надо. Я замечаю за нашей страной такую печальную для меня ситуацию, когда мы до последнего ждём. И вот, когда только гром небесный грянет, когда всё припрёт, когда огонь на улицах, когда люди восстали, вот тогда что-то делается, причём делается, опять же, очень поздно несвоевременно и всех это раздражает.
Вот, может быть, мало кто знает Булыгинскую Думу, а ведь во время Революции 1905 года, Николай II не хотел никакой Думы выдавать и придумал проект Булыгинской Думы. Эта дума ещё до Первой Государственной Думы формировалась. Идея думы была в том, что людей избирает царь по широкому очень высокому цензу, где могут только сидеть самые богатые и участвовать и решать, что царю надо . Сколько было протестов против такой думы, поэтому собственно Николай II отказался, но он до конца не хотел принимать протесты.
В нашей стране до последнего тянут до последнего куклятся, до последнего не отвечают на запросы времени, а когда уже всё поздно, начинают винить внешние силы, всяких там шпионов Германию и прочее, но только не себя.
О Российском образовании и «ДНК России»
— Как вы оцениваете качество преподавания гуманитарных дисциплин в России сегодня(история,политология).
Не знаю, что вы нашли близкого в истории и политологии. Я объясню, что я думаю по этому поводу.
Когда я ходил сдавать документы на приём факультет истории и политологии у меня был вопрос для себя тоже, может мне пойти на политологию? Человек, который принимал документы мне очень хорошую фразу об этом сказал, что на политологи рассказывают, как надо бы по уму, по-хорошему, как законы выполняются, как надо функционировать государству, а на историческом факультете рассказывают, как все происходит на самом деле. Поэтому я пошёл на историю. Политология — это вот, когда по закону, по уму, по грамоте как надо, а история, как на самом деле. Это, вообще, поверьте, разные вещи.
Но что касается преподавания, что я думаю о преподавании гуманитарных дисциплин — она полностью загажена, испоганена ещё советской школой, со времён дорогого товарища Покровского — первого марксистского историка официального в нашей стране. Страна приняла на себя тезис: история — это политика, обращённая в прошлое. Так с тех пор идёт, друзья мои. Вы наблюдаете сейчас за событиями истории — это не наука сейчас для нашей власти, для нашего политического истеблишмента, история — это именно политика, обращённая в прошлое. Значит, всё там должно быть чистеньким, гладеньким, как на бумажке беленькой, всё должно быть идеально, ровненько , разлинеечно, проглажено и всё должно припудрено. Это результат многодесятилетней отрицательной селекции советской гуманитарной школы, которая вытравляла всё независимое и заменяла им культурным марксизмом, теорией функциональных слоёв, теорией формаций, формационным подходом к истории, которые базируются на принятии той общественной незыблемой нормой, что существует два противоположных класса, два класса борется друг с другом. Вот это и есть движение всей диалектики истории, особенно в девяностые это чувствовалось наших учебниках. Многие профессора не были уволены из ВУЗов, они просто продолжали на новые рельсы те же самые поезда ставить, и они Действительно это делали.
У меня в ВУЗе было много таких интересных пацанов. Например, на кафедре Древнего мира и Древней Греции, не буду называть имена, чтобы никого не обижать, есть преподаватель в Санкт-Петербурге, который ведёт тему очень долгое время. Тема называется «Затаившиеся классовая борьба в эпоху Среднего Царства». Ну это за тема такая? Что это за австралопитек? Что это за динозавр? Что это за трицератопс такой?
Дело в том, что при товарище Сталине было убеждение жестокое в том, что везде в истории есть классовая борьба, но проблема была в том, что в Среднем Царстве Египта её не было и в Древнем мире. В Среднем Царстве Египта трудно найти и по источникам по материальным данным, свидетельства о какой-то борьбе обычных холопов с правящими жреческими классом. Но товарищ Сталин был не такого десятка: если в истории нет классовой борьбы, тем хуже для истории. Была создана дисциплина, которая ещё при Хрущёве была отменена, но что-то, понимаете, что пошло не так. Поверьте мне до сих пор этот человек жив и до сих пор принимает научные работы по классовой борьбы в Древнем мире в частности в Среднем Царстве Древнего Египта.
Вроде бы культ личности Сталина развенчан, вроде бы Хрущёв уже на том свете и вроде бы Советского Союза нет, но всё равно учение Сталина непобедимо, потому что рабовладельческая борьба за обретение своих прав в Среднем Царстве существовало.
Это отношения к нашей гуманитарной дисциплине, самое основное самое главное, которое нужно менять, если мы хотим его правильно преподавать.
— Что нужно сделать, чтобы повысить качество преподавания вот гуманитарной дисциплины?
Во-первых, надо поставить вопрос о том, что мы преподаём не политику, обращённую в прошлое, что мы нацелены не для того, чтобы государственные институты подкрепить нашим прошлым, как в статьях, которые я недавно читал про проект ДНК России. Это исключительно государственная история, там казёнщиной веет за верстой. Читаю, и у меня бюрократ путинский поднимается прямо из страниц. Он вылезает как Джигурда из торта кремом намазывается. Это прямо действительно Джигурда из торта с кремом. Он как чиновник путинский весь полностью обтекаемый, серый и лоснящийся и с каждого предложения прямо впрыгивает на меня.
Прекратите в первую очередь для хорошего преподавания думать об истории, как о политике и как легитимации.
Я напомню, меня специальность магистерская называется политическая история.
И у нас был предмет, который так и называется политическая история.
Политическая история занимается исключительно одним, как во время всей истории человечества, государство власть элиты имплементировали взгляд истории на своё отечество, на свою нацию, свою цивилизацию и народ. Это буквально целая тема в истории, как государство, как элиты создавали историю. Это о том, как история, создавалась элитами. Так вот для чего это делается? Чтобы элиты оставались как можно дольше у власти. Вот смените, пожалуйста, вектор.
Хороший пример того, как элиты оставались благодаря истории очень долго у власти. Есть замечательный такой исторический прецедент священная лампада Сарагосы в средневековой истории. Значит, приезжает Альфонс II, берёт Сарагосу, и по легенде в католическом соборе Сарагосы, лампадка должна была быть горящая, которую Теодерих, последний король вестготов оставил при сражении с маврами, когда земля была схвачена и оккупирована неверными. По легенде, все эти 700 лет, лампада до сих пор горит, Действительно, лампада нашлась, она всё ещё горела, люди падали. Как вы понимаете лампада гореть 700 лет не будет, но это, конечно же, предмет манипуляции прошлым манипуляция знанием, который предпринял король Альфонс II когда взял Сарагосу.
Есть ещё одна история — Святой елей Хлодвига. Явилась птица, которая накапала этот Святой елей. Он был обнаружен, внезапно, во время коронации Карла VI. Конечно, он не «высох» за это время.
И вот то, что сейчас происходит с нашей историей в части современной практики “разговоров о важном”, попытках имплементировать сознание патриотизма. Это всё безусловно продолжение той же сказочной, той же фэнтезийной реальности, которые создавали века все политики о своей стране. Вы спрашиваете, как начать нормально преподавать? Перестаньте к ней относиться вот так. Не работает патриотизм казённый, не работает любовь к отечеству постоянными разговорами о любви к отечеству, поля не всходят, если вы будете постоянно говорить «поля сходить». В Северной Корее есть джаз-бэнд, который путешествует по колхозным полям, и он, оркестр, собирается в поле и поёт, — «Кипучая, могучая». Что-то поля колосится от этого не стали пышнее, что-то рожь не встаёт от «кипучей могучей». Вот наше государство должно понять, что от того, что мы бесконечно будем кричать «Кипучая могучая» везде на каждом углу, от этого патриотизма у нас не поднимется, история легче и лучше не станет. Более того навязчивость порой будет играть в отрицательную сторону, она будет раздражать людей.
Я напомню, что вот в статьях, которые я читал там говорится о том, что почему мы вводим в вузах такое преподавание. Потому что мы теряем молодёжь. Ой, Господи взялись за голову.
Мы теряем молодёжь…. А то что молодёжь глупая — это неважно. Мы теряем молодёжь, это самое «важное».
Заметьте, какая причина в нашей стране взяться за образование? Поверьте абсолютно не альтруистические, надо в голову вдолбить мысль: мы великие и прекрасны, все остальные нам завидуют. Если бы эту мысль не надо было имплементировать в голову, поверьте, и пальцем никто в нашем министерстве не пошевелил бы вообще. То что школа у нас разваливается ,то что преподаватели побираются, то что умирают с голоду студенты, всем пофиг на это. Главное, знаете, мысль всех статей, которые я читаю, мы теряем молодежь. Да правильно теряете, а интересно почему? Может, потому что школа развалится? Может потому что вы за образованием не следите? Может потому что у вас учителя побираются. Может потому что студенты голодные? Нет, потому что мало разговоров о важном, Потому что потому что надо про Русскую Цивилизацию нам говорить. Это из серии: приходите вы в магазин за хлебом, спрашивайте почему хлеб дорогой? А в ответ вы слышите, потому есть Великая русская цивилизация
— Нужна ли идеология нашей стране?Как идеология повлияет на качество образования?
—Я серьёзно думал над этим вопросом, потому что есть момент, когда мы перебираем, а есть момент, когда мы не добираем. Во всём этом есть грань должна быть на соблюдена. Я точно понимаю людей, которые боятся. Я отлично понимаю наших чиновников даже, которые говорят, нам нужно в народ вводить национальные ценности, а если мы не будем вносить, то будет вносить западные . Вот я читал много таких опасений Администрации Президента, и я уверен, они озабочены этим тоже, как мы сейчас. Вот народ, как дети, народ это ребёнок, а ребёнок не знает, что надо ему, он будет слушать любого дяденьку с улицы. Вот надо, чтобы его изолировали от этих дядей с улицы.
Мой ответ будет на ваш вопрос педагогический немного, а не исторический. Когда мне всё время говорят, что: ну посмотрите Николай, а если мы не будем постоянно говорить им об этом, если мы не будем настраивать их на патриотизм, они же уйдут от нас, они же поедут от нас в другое место. И часто мне также приходится отвечать на вопросы, вы не поверите, политические. Например: если мы сейчас избирательное право не ограничим, это же будут и какие-то глупые люди голосовать. Голос какого-то знаете, там Вани с десятого подъезда равен голосу академика. Николай, ну что это вы, чтобы у власти оставались умные люди, мы должны право их ограничить голосовать, только умные будут голосовать за нас?
Дорогие мои друзья, если вы не способны привлечь, на свою сторону людей, если вы не способны быть привлекательными и для этого закрываете доступ к другим данным и другим образованиям своему народу, он обязательно побежит туда. Это такой закон запретного плода: если скажешь не кушай, сразу скушает.
Не надо даже говорить о запретах.
Есть очень страшная мысль, которую я бы хотел сейчас озвучить. Дело в том, что не надо бояться конкуренции. Страшная мысль для наших чиновников. Я понимаю, что вам нужно время, чтобы переварить её,но не надо бояться конкуренции. Почему? Потому что она учит вас делать лучший товар.
Когда мы посмотрим на какого-нибудь Эндрю Робертсона, который классно пишет книжки на исторические темы. Когда мы прочитаем его «Storm of War», классную беллетристику по Второй мировой войне, в которой абсолютно с американской точки зрения посмотрим на историю всего мира и нашей страны, в том числе, мы будем учиться делать лучше. Когда вы конкурируете с Эритреей и Сомали, когда вы ориентируетесь на КНДР и Иран, то конкуренции нет. Вы не будете конкурировать среди авторитарных систем, потому что они и вам там скажут: наш король ходит по воде, наш король летает в космос на летающей тарелке. Поверят, это неважно. Моя главная мысль — не закрывайте и не говорите, что вы закрываете двери, учитесь раньше, чем они это услышат. Посмотрите на опыт западных стран, как они учат весь мир. Почему? Потому что когда-то учились у всего мира сами, теперь об этом забыли, но Запад учился у всех. Может быть, и мы будем, опережая нашу молодёжь, учить, что там на западе и делать ещё лучше и круче, чем на западе. У меня большой призыв к нашей власти, которая боится потерять свою монополию, боится не с проста:
Учитесь, как делают лучшее. Учитесь, как делают передовые, используйте передовой опыт и на его основе пытайтесь по-настоящему понравиться своей молодёжи, а не вдалбливайте ей без всякой альтернативы любую подходящую чушь. И самое важное, не бойтесь, когда эта молодёжь поднимется и будет идти сама, это как с воспитанием ребёнка.
Не надо бояться, что ребёнок когда-нибудь с четверенек подымется на обе ноги и будет ходить — это нормальное явление, Но когда у нас ребёнок поднимается на обе ноги и начинает что-то сам делать, наш внутренний родитель, наши чиновники, наша бюрократия она быстренько его ставить на четвереньки и говорит, оставайся-ка, — ты с нами живи там до 40 лет.
—Но Мама, мне 40.
—Ничего, ничего. На четвереньках будешь ходить, подгузник поменяем сейчас.
Это очень сильное влияние гиперопеки, советской гиперзаботы. Я чувствую её. Она понятна тоже, мы должны её понимать. С другой стороны, мы должны понимать, почему они так делают? А ответа родителям таким должен быть очень простым; если вы хотите, чтобы вас ребёнок любил, отпускайте, отпустите, любите отпускать, любите развивать. Это страшный шаг. Это как падать на сеансах психотерапии, чтобы вас подобрали, да падаете, а я тебя буду хватать. Ну ты же не знаешь, будут ли я хватать или нет? Но ты доверяешься этому. Этот доверительный инстинкт очень важен. У нас такого доверия, вообще нет ни у власти, ни у народа. Мы смотрим друг на друга сквозь бинокли прицелов, но точно не как друзья или приятели. Вот это вот пример, когда в семье разлад, и когда вы пытаетесь сбежать гиперопеки родителей. Не надо этого делать, просто скажите, что это так, и так вы должны будете отпустить. Вы должны смириться. И вот, когда это происходит, когда смиряется с этим государство, вы не поверите, как лоялен становится этот интеллигентский класс. Вы не поверите, как лоялен, гиперлоялен гипернационален становится класс такой.
Но я напомню, это конечно история совсем не новая, но, тем не менее, первая страна, которая начала такую либеральную реформу, это была Пруссия. Кстати именно прусская система школы сейчас у нас внедрена по всему миру где у нас стоит учитель, где стоит там доска. Такая вот железная манера, как обучать армию. Кто её придумал? Прусаки. Да, мы сейчас по военной системе все обучаемся. Кстати, школа — это такая военная система. Элита, взращённая в прусской школе, была гиперофанатична, гиперлояльна, не потому, что ей вдалбливали и индиктринировали, а потому что, в частности, эта школа позволяла всем людям всех сословий обучаться. Для того времени это было гиперлиберальное преобразование , и оно дало невероятно фанатичную, как поразительно , национальную элиту, которая стала в этой системе работать. Почему? Потому что я даю тебе это. Я позволяю тебе, студенту, не голодать, я позволяю тебе учителю не побираться. Я хочу чтобы ты жил хорошо, я сделаю всё, чтобы ты жил хорошо. Очень мало людей от этого торта и пряника отказываются в пользу другого, когда вы начинаете говорить с ними на человеческом языке, а не языком запретов законов, и на языке «вот ты сегодня скажешь, это завтра скажешь это».
Нельзя научить патриотизму и любви к Родине, нельзя заставить любить, но доказывать любовь надо каждый день.
Вот это как вопрос, —« Ты любишь меня? Докажи мне это». Это не то, что можно доказать и один день.
Вот у нас чиновников реально, докажи это. В один день что-то доказывают, приезжает Путин, красит скамейки.
Это то, что нужно доказывать каждый день. Это доверие, которое строится между нашей интеллигенцией и властью. Это продукт очень долгого времени. Мы должны систематически, постоянно показывать, что мы не враги вам, мы хотим вас научить. И вот тогда, поверьте, у вас будет не та интеллигенция, которая бежит на запад и говорит, что вы все финно-угры, вас надо там в Гаагу отправить, а будет поразительно другая интеллигенция . Вы даже сами удивитесь, насколько она будет лояльна.
— Как вы относитесь к тому, что в данный проект зовут различных менеджеров,политтехнологов? И каковы перспективы того, что эти люди предложат нам вариант для повышения качества образования, в том числе исторического и идеологии, учитывая то что зачастую можно услышать рассказы про древних украинцев в 9 веке?
Я приведу анекдот, который постоянно рассказываю. Значит, собираются инженеры, а точнее учителя, инженеров.
На борту самолёта выходит проводник и говорит, —«Здравствуйте господа инженера. Я хочу порадовать вас самолёт, который сейчас полетит вместе с вами спроектирован вашими студентами». Все инженеры бегут с борта, только один остаётся инженер. Ну подходят к нему диспетчеры и спрашивает проводник,— « А что вы не бежите? Вы же слышали, что этот самолёт спроектирован вашими студентами». — А он отвечает абсолютно спокойно, — « Знаете, я отлично знаю своих студентов. Я уверен, это развалюха даже не подымется в небо, она даже не полетит».
Вот тот же мой ответ к вам. Не думаю ли я, что при совокупности всех обстоятельств, при этих менеджерах пиарщиках проектах это нам покажут по-настоящему что-то интересное, дадут какой-то вектор. Ой Господи, я знаю своих студентов настолько хорошо, что могу сесть здесь и развалиться. Оно даже не полетит. Почему? Потому что, когда это делается приводным ремнём администрации президента, а я напомню успешности эффективность нашей администрации президента. Кто-нибудь помнит мем Майский указы? Так вот, добро пожаловать, у нас майские указы 2016 году, даже не все выполнены . Все шутят над этим. Это ведь мы должны понять, что нас низкая эффективность государственного аппарата. Я сейчас не хочу повторять, знаменитую либеральная фразу «казённая, значит нерабочее» иногда бывает рабочее. Но вот в этом отношении, что я почувствовал. Это абсолютно казёнщина. Я хочу привести там, если позволить ситуацию вопрос был задан Полосину, — «А какие будут конкретные блоки этого нового курса будут« Россия — новая цивилизации?» Что такое Россия?» что будет преподаваться?»
Ответ, — «Конкретные содержания каждого блока господин Лосин не представил, нет, однако...» И вот тут знаете уже Петросян, — « он рассказал о проблемах общественных наук, которые выявили за это время разработчики нового курса, как, например, категориальный аппарат, который содержит искажения размытости полярность трактовок исторического процесса и проблему интерпретации ценностных и мировоззренческих концептов. Примеров, впрочем, тоже Господин Полосин не привёл».
Вот я совсем недавно имел беседу с провластным оппозиционером, будем условно называть провластным оппозиционером. . Когда переходишь в конкретику, замечаешь, что взгляд у них сразу тухнет, потому что они надеются, что это конкретику предложите вы, а не они. И вот, когда с верха запрос падает на нас, у них глазки горят ровно до того момента, пока не соприкасаются с нашими глазами, потому что, извините у меня не стоит на это. Меня не возбуждает это. Вы не способны это сделать. Я не могу на это реагировать нормально, адекватно. Вот этот вызов, который остаётся без ответа. Это даже не какая-то искра взгляда, это с самого начала попытка зажигалкой олимпийский огонь в Сочи зажечь, когда фсошники зажигали огонь, и всё огонь не зажигался. Вот и оно.
Я могу даже поспорить, что это будет продукт мук. Они будут мучиться, рождая это, потому что уже почувствовали, что ничего не последует. Реакции общества не будет. Когда нет реакции общества, когда ваша инициатива сверху не резонирует, когда эта электрическая полоса, эта дуга не взрывается в пламенных искрах, простите меня, у вас не получится это сделать. Вот то, что получится: они постараются Франкенштейна собрать. Это будет как, — «Игорь!!! Больше мощности!!!! Больше мощности!!! Сейчас мы его родим». Родит горам мышь.
Я вот всё время смотрю за нашими законопроектами, я улыбаюсь всё время этому. Это беспрерывный процесс родов. Наш чиновник с большим брюхом рожает. Он бесконечно рожает в муках. Он покрывается потом и на выходе получается, увы. К сожалению, вовсе не ребёнок, а нечто более непристойное.
— Если бы вас пригласили на это проект, чтобы вы предложили для повышения качества гуманитарного образования?
Я бы туда ни пришёл, если мне предложили, потому что я не сотрудничаю с властью!
— Ну а вот в теории, какие вы бы могли бы дать им рекомендации, как сторонний эксперт?
У Галковского, была статья. Она называется «Восемь советов правящим кругам РФ» Я не хотел бы подрожать Галковскому, пытаясь оформить такой же статью такой же формат, потому что, я ещё раз подчеркну в ответ на вопрос, я не случайно бы не согласился бы туда идти, потому что вот как предложение, например, сообщество блогеров создать Жириновский предлагал это в своё время. Он предлагал в Госдуме собирать. Пришло 2,5 блогера. Это как вот к проекту ДНК России вот тот же самый проект.
Какой я могу вам дать совет. Вот у Владимира Соловьёва была передача, он предлагал вообразить, что в правительстве Николая II сидит Ленина. Николай II спрашивает Ленина, — «Ну, какой совет дашь, Ленин?» Ленин такой, — «Я думаю, что можно только один совет можно дать. Я бы хотел, чтобы вы закрыли эту фигню».
Вы должны закрыть эту фигню. Вы должны перестать нудить. Перестаньте нудить, пожалуйста. Образованием пусть занимаются образованные люди. (Николай Росов о «ДНК России»)
Я хотел бы сказать им такое. И, уж просите, образованностью от вас не пахнет. Дайте возможность заниматься реформой образования академикам. Дайте возможность заниматься реформой образования профессорам. Дайте возможность заниматься этому своим доцентам. Дайте возможность высказаться учителям. Дайте возможность студентам поучаствовать в этом. А вот потом мы посмотрим, как эта реформа пойдёт, какие предложения они вам сформируют. А вот требовать от нас, чтобы мы сейчас родили это и рожать в муках, что вы хотите нам, мы не собираемся. Как-то неприятно будет звучать, я понимаю, но всё-таки это правда.
Кстати, я хочу сказать про ДНК России. Чёрт возьми, почему вы все так привязались генам? Я молю вас, но остановитесь вы. Русский код, генетический код. Сколько было передачи об этом, сколько говорили про гены, гены, гены, Крокодила Гены. Закончите это уже, пожалуйста, это последняя моя просьба, совет. Перестаньте вы, к чёртовой ДНК прикопались. У вас там лишняя хромосома, а не у нас. А, может быть, не одна лишняя, кто его знает, что у вас там, ну, вы явно существа с другой планеты. Это у вас точно другая ДНК. Не путайте её с нашей.
— Какая самая главная проблема Российского образования?
—Начнём с того, что его нет. Наверное, проблема образования в том, что его нет, как системы, которая создаёт социальное существо. У нас есть бизнес-система с одной стороны, которая выкачивает бабло из людей, детей, из родителей детей и студентов, и есть система промывания мозгов, А вот система образования, чтобы человек не предвзято как-то был ориентирован в этом мире. У нас её нет. Так что ответить на вопрос. Какая наша главная проблема? У нас нет задачи образовывать людей. У нас есть задача мыть мозг, и деньги трясти. Вот с этими двумя задачами мы вполне себе как-то справляемся. У нас образование не полностью убито, не полностью уничтожено. Есть люди самоотверженные, кто пытается внести доброе, вечное, прекрасное. Но эта попытка оазисов в пустыне постоянно наталкивается на желание сапога чиновника мордоворота всё это поскорее песком засыпать. Так что главная проблема в том, что на инициативу учителей внедрить, доброе, вечное не смотрят. Главная проблема в том, что интенция, которая у нас невероятная, специалисты, которые у нас невероятно высокого качества, гигантские научные школы, которые у нас есть до сих пор ещё советского периода, они просто не поддерживаются. Они ещё старательно земелькой засыпаются ещё песочком сверху, чтобы никогда не взрослели. Дайте им чуть-чуть немножечко обрасти жирком, дайте им развиваться без вас. Уйдите. Руки прочь от образования. Вот перестаньте вы этим заниматься.
Как говорил Марк Твен , — «Когда заговорили о патриотизме, я понял, что кто-то своровал» Вот, когда заговорил, об образование, я тоже подумал, что кто-то где-то не досчитался, кто-то где-то стал тупым. Значит пора уже трясти оттуда деньги у нас. Когда реформа начинается, где-то обычные говорят, значит трясти будут, повсюду. ,Смысл у нас идти навстречу такой власти нет. Поэтому хорошо будет сказать: главная проблема.—перестаньте совать пальцы свои грязные. Вот государство свои грязные пальчики постоянно туда суёт. Пусть хотя бы один высунет,
— Существует ли проблема отсутствия образовательного суверенитета в нашей стране?
—Хороший вопрос. Я бы сказал, что у нас действительно есть в образовательном сообществе такой интернационал. В образовательном сообществе не может быть по-другому, потому что наука это не привилегия какой-то одной страны. Понятное дело, что учёный обмениваются данными с разными коллегами со всех концов света, пишут письма, обмениваются мыслями. Это абсолютно нормально, что они общаются друг с другом. И вот видеть в этом заговоры шпионские, это, мне кажется, уже перебор. Говорить, что у нас суверенитета нет в образовании, что мы зависим от какого-то западного взгляда, это отчасти верно. Но с другой стороны откуда это взялось? А не оттуда ли взялась это второстепенность по отношению к западу из-за того, что вы постоянно снижаем качество нашего образования из-за того, что вы постоянно директивами сверху его корректируем? Из-за того, что мы не даём ему расти и развиваться, как своя личная научная школа.
Вот кто знает, например Фраянова? А ведь Фраянов — это живой классик. Это до сих пор величина в научном историческом сообществе русской медиевистики. Кто может сказать сейчас в мире про этого великого человека, кроме тех, кто рецензирует на ВАК или в журнале Science? А ведь у нас есть столько интересных учёных. Почему о них не говорят, почему они не цветут? Да проблема в том, что развернуться в этих исследованиях некуда и никому это в общем-то, неинтересно. Ещё потому что всё чем мы занимаемся сейчас в научной сфере, серьёзно контролируется. Я не буду вспоминать всякие скандалы вокруг. Интереснейшие, например, кандидатская работа по коллаборантам, которая была запрещена, и кандидатская, которая была отозвана в моём же СПбГУ. Я не буду говорить о знаменитых законах, которые запрещают, как вы знаете ,переоценивать итоги Второй Мировой Войны. Я не буду говорить об уроках «Разговоры о важном» и об общем патриотическом настрое любой публикации, которая зависит от вашей защиты. Но атмосфера, в которой вы сейчас погружаете научное сообщество, и по-другому не может, и не будет развивать и делать независимой вашу науку. Сделайте вашу науку самой независимой от вас, тогда эта наука станет независимо от других. Условно говоря, у неё будет своё мнение на все вопросы, у неё будет русская школа общественной мысли.
У нас так получается, что общественной русской мысли нет, соответственно и школы нет. Какую школу изучать? Вот западную изучаем.
— Как нам обрести образовательный суверенитет?
Я думаю, что с этим нужно очень-очень долго и муторно разбираться и работать.
Надо нам как, мне кажется, для начала заняться учителями. Самое важное — это учителя школы. Надо повысить зарплаты. Да это первая стадия на пути обретения суверенитета. Вот, как когда-то писали про врачей: врачи должны быть настолько богаты, чтобы у них был перстень дорогой, чтобы они могли заниматься целительством, и чем-то другим. Вот так, наверное, стоит и с учителями поступить. Учителя должны получать значительно больше. Это первое. Второе учителя должны отчитываться и заполнять значительно меньше, потому что это всё волокиты бюрократическая уже задолбала, честно говоря, все меньше, дорогой.Меньше бюрократии, меньше этих тупых бланков, которые заставляют подписывать. Бюрократии как можно меньше, меньше бумаги расходовать, лучше это всё в электронном виде. Или лучше записывать уроки там на камеру, если вам так хочется, дорогие фсошники, В-третьих, необходимо заняться тем, чтобы создать у нас академическое сообщество. Не группу лояльных Владимиру Владимировичу, а академическое сообщество, которое официально было независимым от этой власти и продвигала своих людей. Да понятно, что это будет предвзятое академическое сообщество, как во всем мире. Нам нужно академическая гуманитарное сообщество, которое бы смогло предложить свой взгляд, которое бы смогло отставить свои интересы, должна появиться группа интересов, пусть это будет академики РАН. Пусть это будет политическая даже субъектность какая-то, пусть будет возможность влиять на власть и предлагать законопроекты, но они просто сидеть и говорить, мы согласны. В-четвёртых, необходимо сделать с этой школой и высшую стадию университета. Университеты должны обрести автономию известную, университеты должны обрести самостоятельность, и выбираться должны эти ректора,а не назначаться, в том числе самими же преподавателями, которые заведуют кафедрами выбираться, а не сверху по указке должны они назначаться кем-то. Ну и как мне видится — эта студенчество. Пятое, студенческое общество, студенческое самоорганизация, студенческие коллективы, которые должны собираться самостоятельно и должны не препятствовать друг другу к собиранию. Вот эти вот малые группы, эти субъекты, которые будут существенно отличаться от государственной директивной системы и создавать по-настоящему, свободную мысль и будет покорять Запад, который будет восхищаться Запада. В конце концов, может быть, Запад и покорится, как мне видится, потому что нет ничего более опасного, чем свободная мысль. Это верно, но попробуйте это оружие не на себя направлять, а на своих геополитических врагов. Вы не представляете, как серьёзный сильно возвыситься авторитет России, если вы это сделаете.
О будущем России в геополитике
— Как вы относитесь к развалу Российской Империи и СССР?
Удивительные два события, потому что развал империи очень часто сопутствует конечный фазе развития государства и перехода её в национальное государство. У нас эти два процесса феноменально не похожи на тенденцию истории. Обычно после развала империи государство некоторое время в турбулентности , а потом превращается в национальное. У нас уникальный случай, редкое такое бывает, но бывает в истории. Империя распадается, и на осколках империи — империя. Вот это сюрприз .
У физиков есть такое , когда взрывается там не очень большой небесное тело, получается у них красный карлик, потом жёлтый карлик. Взрывается там поярче — сверхновая или нейтронная звезда. А если масса вашей звезды очень большая, то при взрыве чёрной дыра получается.
Вот по всей видимости наша империя была такая большая, что при взрыве Советская империи получилась. Даже после развала Советской империи у нас, очевидно, империя, по всем обстоятельствам сейчас, видная империя. Она пытается снова в эту фазу чёрной дыры вступить. Я скажу это уникальный феномен с точки зрения истории, а не с точки зрения морали. Я думаю, что кто-нибудь должен за это взяться.
Что я думаю по этому поводу? Уникальный феномен исторический. Какая моя оценка этому? Но я бы не сказал, что развал это всегда хорошо. У нас развал получился не бархатным, ни в том, ни в другом случае. Везде гибли русские неповинные люди. Я против того, чтобы в таких обстоятельствах судить об этом, как о чём-то хорошем. Развал империи — это не всегда, хорошая вещь. Многие, например, на территории бывших Австрийской империи в межвоенный период испытывали ностальгию по Австрию. «Как же было хорошо-то при Франце Фердинанде, друзья! А вот сейчас-то всё не то, всё раздроблено, всё разрезано.» А это симптом серьёзный, и мы сейчас в нём живём. Я думаю, что все эти два развала ведут нас к закату Советской истории. Может быть, через 50 лет историки напишут про наше время, что это был последний эпизод Советской истории России как таковой. Но нашу страну нельзя назвать империей, она претендует на этот статус, видит себя в одежках и империи Романовых и империи Советов. Эти два проекта имперских используются нашей сегодняшней властью, как атрибут, как инструмент собственной легитимности. Развалы этих империи используются как пугалки для того, чтобы удерживать побольше у себя контроль.
— Как вы относитесь к ирредентизму? Возможно осуществлять идеи ирредентизма в 21 веке?
Да можно всё в XXI веке осуществлять. Мы уже видим примеры на сегодняшний день, что такое абсолютно возможно, реально.
Это вот цинизм сказать, что в 21 веке невозможно воин, и тут бац бац бац. Вот в XXI веке невозможно военных преступлений на территории Европы, бац бац бац. Я думаю, что уже теперь про атомное оружие, про термоядерное оружие, что такое невозможно. Ой не зарекайтесь, только не говорите, что что-то невозможно, а то кто-то там , скажет, что значит невозможно, это мы можем повторить.
Существует Имперский проект Турции, к примеру говоря. Эрдоган делает всё для того, чтобы Имперский проект Турции продолжать. Сейчас он ведёт специальную военную операцию «Коготь-замок». Есть имперский проект Китая и возвращение ей законной территории Тайваня, чем не ирредентизм? Имеет право абсолютное право, конечно. И кстати, США даже этому не сопротивляются. США до сих пор говорят, что Тайвань это формально китайская земля. Мы не спорим об этом.
Почему мы должны сказать, нет сейчас иррдентизм невозможен? Так вот возможен, как оказалось не только Россия 2014 год и Россия 2022 год.Косово —это Сербия. Там из-за Сербии кто-нибудь может опять же повздорить, вспомнить старые добрые времена.
И они знают кто следующий на очереди? Но говорить, что возможно, всё возможно. Возможно всё.
