Я говорю о том, что нас ждет усиление борьбы, многократное, вплоть до борьбы, которая носит характер шокового сценария, то есть у людей будет шок, будут процессы уличного характера.
Я думаю, что эти процессы, не хочу называть какие-то адреса в Москве, но они будут проявляться и на улицах Москвы. Не случайно московский метрополитен закупает бронеавтомобили.
Все понимают, какая будет динамика в стране. Потому что это смертельная схватка. Но смертельная схватка, она не теоретическая, она практическая. И у нее будут практические кровавые элементы.
И в рамках этого, конечно, предстоит борьба с той линией на национализацию бизнеса, на формирование национального предпринимательства взамен офшорного, как института.
Те кто занимается деньгами и власть — это две точки опоры, потому что всё ‑ таки люди живут на зарплаты, работают, включаются в определённые механизмы экономического характера, поэтому важнейшее направление на чьей стороне будут компании, предприниматели, бизнес и так далее. Вот очень важно, когда будет схватка. Сейчас схватка в лице вражеских Абрамсов, Томагавков, артиллерии и других систем, разведсистем США.
А здесь эта схватка будет носить политический и частично уличный характер. Такая микрогражданская война. Надеюсь, что микро, потому что в запасе у Владимира Владимировича 2 миллиона патриотов подготовленных, абсолютно злых на врага (участников СВО)…
В данном случае враг‑то окажется здесь, в том числе и в Москве может оказаться, и где угодно. Поэтому это огромная такая как бы вышибала этого процесса. При этом всю логистику обеспечения определяет бизнес. И на чьей стороне будет бизнес — это очень важно.
И мы ведем борьбу за бизнес. Потому что мы стараемся, чтобы предприниматели в условиях вот этого обостряющегося конфликта в битве за укрепление суверенитета были на стороне России. И, конечно, борьба за их умы является важнейшим элементом.
И когда такие круглые столы проводятся в Госдуме, на всех площадках, на всех уровнях, в критической ситуации, для наших врагов это считается абсолютно критической вещью, которая, по их мнению, недопустима. Поэтому они будут только усиливать давление на меня лично. Я, например, это понимаю, что ждёт более высокая фаза борьбы и с НОД, и с активом НОД, и со мной лично. И я прекрасно вижу это как часть этой борьбы.
