«Чужим подъездам» Вячеслава Долгачева четыре с половиной года, и до недавнего времени главную роль играл без состава Борис Шильманский. Харизматичный, музыкальный, он с интересом примерял на себя историю бестолкового журналиста из советских времён… В его исполнении была какая-то очень обаятельная лёгкость, во многом обусловленная личностной дистанцией между ним и персонажем (о ней говорил и сам артист в интервью после премьеры). Драматизм, безусловно, присутствовал, но достигался будто играючи, в свободном взаимодействии с партнёрами, в подчёркнуто эмоциональном исполнении зонгов, -- и это казалось на премьере важной особенностью, особым богатством постановки в жанре «rock-&-blues».
Там, где Дина Рубина оставалась хоть и ироничным, но всё же исследователем безнадёжных, мучительных семейных и любовных уз, актёры и режиссёр рассуждали о творческом кризисе.
В сентябре 2025 года Шильманский покинул труппу Нового драматического театра, и художественный руководитель принял решение отдать роль Ильи Евгению Кенигу, артисту другого поколения и совершенно другой индивидуальности. Казалось бы, упомянутая дистанция должна была стать ещё очевиднее. Но вот парадокс: ни возрастной разрыв с персонажем (которому, как мы помним из повести, «за тридцать или, как иногда в сердцах говорит мать, — под сорок»), ни вокал драматического артиста, ни прочие обстоятельства — не воспрепятствовали, а будто бы наоборот, способствовали рождению нового, принципиально иного героя спектакля, более понятного молодому зрителю, не чуждому рефлексии.
Евгений Кениг всерьёз играет то, с чем приходят на приём к психотерапевту зумеры — гиперопека со стороны родителей, травмы — реальные и надуманные; фоновая тревожность, страх перед серьёзными отношениями, эмоциональное и профессиональное выгорание, недоверие к миру и обозлённость… И такое подробное проживание текста, наполнение его современной проблематикой (разумеется, не впрямую) выглядит настоящим вызовом по отношению к тому ёрнически-формальному языку, на котором предпочитают разговаривать с молодыми во многих других театрах.
Случается, что молодые актёры, занятые в условно «советском» материале, изо всех стараются прикоснуться к прошлому, прочувствовать другую эпоху. В случае с Евгением Кенигом ситуация противоположная. Артист старается уйти от исторически-бытовой конкретики, от прямой узнаваемости реалий. Метафора о «чужих подъездах» обретает в нём экзистенциальное звучание, и между этажами такой Илья ищет не просто некий выход, а свой уникальный путь к пробуждению души. Артист становится действительным «стержнем» происходящего, причем не просто в ожидаемой роли любимца публики (а это так), а в силу нешуточной сосредоточенности на своей интересной и ответственной партии. Он играет так, будто происходящее с Ильей — дело для него глубоко личное, и не заучивал он наизусть чужие слова, а рассказывает историю от себя самого…
Евгений Кениг — один из ведущих артистов труппы МНДТ, он играет много, и с каждой новой работой растёт его мастерство. Уже приходилось писать о том, как Вячеславу Долгачёву удаётся находить и, главное, воспитывать, развивать начинающих актёров, и в этом случае лишь остаётся выразить искреннее восхищение его художественным руководством. Как говорится, спешите видеть.
