В истории парусного флота не случилось ни одного морского сражения, где погибло больше кораблей, чем в Чесменской битве.
Кроме гибели 11 тысяч моряков, Османская империя лишились 16 линейных кораблей, один из которых был захвачен в плен, 6 фрегатов и большого количества малых судов.
Русская эскадра потеряла флагман «Евстафий» и около 600 человек.
После уверенного закрепления на Балтике попытки Петра I сделать то же самое в южных морях не увенчались успехам. К середине XVIII в. Турция по-прежнему безраздельно господствовала на Черном море. Её крепости стояли в устьях крупнейших русских рек, препятствуя нормальной торговле. Это наносило России весомый экономический ущерб. И если в сухопутных сражениях русские уже давно одерживали верх, противостоять сильному турецкому флоту маленькая Азовская флотилия не могла.
Тогда в Петербурге созрел сложный политический план. Его инициаторами выступили братья Григорий и Алексей Орловы. Они предложили поднять «против турков всех подвластных им народов», а в поддержку восстания отправить с Балтики в Эгейское море российский флот.
Плавание оказалось очень тяжелым: поломки кораблей, эпидемии, из-за которых срочно пришлось нанимать датских и британских матросов. Когда первая эскадра под командованием адмирала Григория Спиридова появилась у греческих берегов, турки поначалу недооценили опасность. Но когда греческие повстанцы захватили несколько городов и крепость Наварин, стало понятно, что столкновение неизбежно.
Оно случилось 5 июля в Хиосском проливе. Спиридов повел «Евстафий» на турецкий флагман «Реал Мустафа». Под огнем вражеских пушек «Евстафий» загорелся, но русские моряки все равно пошли на абордаж. После возгорания уже турецкого флагмана оба корабля взорвались. Османский флот отступил в Чесменскую бухту, где и был заперт русской эскадрой.
Но долго держать осаду наши моряки не могли, поэтому было принято решение уничтожить турецкий флот в Чесме.
7 июля специальный отряд под командованием адмирала Самуила Грейга начал обстрел кораблей неприятеля и береговых батарей, после чего в дело вступили брандеры - суда-снаряды, начиненные порохом и смолой. Три из них не достигли цели, но четвертый под командованием лейтенанта Дмитрия Ильина поджог турецкий 84-пушечный корабль. После взрыва огонь перекинулся на другие корабли.
Через 4 часа с турецким флотом в Эгейском море было покончено.
Как писал участник сражения князь Долгоруков, «вода, смешанная с кровью и золою, получила прескверный вид. Обгорелые трупы людей плавали по волнам, и так ими порт наполнился, что с трудом можно было в шлюпках разъезжать». Русские моряки принялись вытаскивать из воды выживших турок.
Во многом эта победа стала возможной благодаря личной смелости Алексея Орлова, который не побоялся взять на себя ответственность и нарушил принятый еще при Петре I Морской устав. Все зафиксированные в нем нормы ведения морского боя были нарушены, но результат превзошел ожидания. По итогам битвы Алексей Орлов получил титул Чесменский, в честь этой виктории в Царском Селе была воздвигнута Чесменская колонна, а в Гатчине — Чесменский обелиск. Также Екатерина II повелела отчеканить памятную медаль, на которой было начертано лишь одно слово — «Былъ». Это означало, что турецкого флота больше не существует.
После победы при Чесме русско-турецкая война 1768–1774 гг. продолжалась еще 4 года и закончилась подписанием Кючук-Карнаджийского мирного договора.
По его итогам начался процесс присоединения к России Крыма и будущей Новороссии.
