Процентная ставка Центрального банка — это дамба, которая не даёт пройти деньгам-воде, чтоб та пропитала сухую землю и был рост. Рост экономики.
Понижение процентной ставки — это приоткрытые дамбы для полива экономики: деньги попадают в экономику, на них что-то строится и появляется, как ростки после полива почвы.
Проблема в том, что земля российской экономики чересчур сухая, и в нашем случае дамбу нужно вообще убирать: земли очень много, и нужны десятилетия, чтоб всё пролить, чтоб насытить экономику деньгами.
Но из‑за своего колониального статуса в 90-е годы Россия, под указку западных советников, возвела эту огромную дамбу. И чтоб не загнутся от засухи, её нужно рушить.
Защитники дамбы говорят, что таким образом мы страну превратим в болото и будет инфляция. И ЦБ якобы удорожанием кредитов лечит инфляцию.
То, как Центральный банк борется с инфляцией, можно сравнить с лечением наркомана новой дозой наркотиков. Этот эффект краткосрочный, который в дальнейшем только увеличит рост цен.
Повышение процентной ставки — это снижение спроса: люди меньше тратят и меньше инвестируют. Грубо говоря, повышение процентной ставки — это замедление удушения экономики. Но когда ты тормозишь экономику страны, ты не спасаешь её от роста цен, ты создаешь ей ещё и новые проблемы.
Как пример, в Европе процентная ставка составляет 4,5%. И это рекордно высокая для неё. Обычно там не более 2%.
Ну, хорошо, сейчас 4,5%, а в России — 17%.
*Допустим есть два производителя хлеба: один из России другой, из Германии. Они взяли одинаковую сумму кредита под процент своего банка.
Сделают они примерно одно и тоже — в итоге выпекут хлеб.
Но вот только в конечном счёте отдавать долг кредиторам нашему пекарю нужно будет намного больше. И в итоге этот дорогой кредит всегда выльется в цену конечной продукции.
Таким образом высокая процентная ставка как раз в долгосрочной перспективе повышает инфляцию.
«Но, постой! — скажет либеральный экономист. — Вон Турция печатает деньги под низкий процент и у них инфляция под 70%.
В Латинской Америке, Африке тоже некоторые любят снижать ключевую ставку и страдают от гиперинфляции».
Хорошо.
А ещё можно привести в пример всю
✔️ Европу,
✔️ США,
✔️ Японию,
✔️ Австралию,
которые десятилетиями своему населению дают дешёвые деньги и от инфляции что‑то не очень страдают, относительно других стран.
По крайне мере до недавнего времени. Если деньги печатать с привязкой к активам страны, то подаваться воды будет столько, сколько нужно земле, и ни капли больше. Эти претензии применимы к американцам с европейцами, которые свою землю действительно превратили в «болото», так как лили и льют ничем не подкреплённые деньги до сих пор. Хотя инфляция у них самая маленькая.
У нас же есть возможность привязать деньги к активам страны.
Вообще нулевая процентная ставка — это право нации на собственные деньги. Но нас такого права лишили после краха СССР. И изменение политики ЦБ — последняя крепость в борьбе за суверенитет страны.
Кому принадлежит рубль?
Наш Центробанк — филиал ФРС США.
Это не конспирология, а слова доктора экономических наук Валентина Катасонова. ЦБ РФ работает по модели «currency board» (валютное правление) — колониальной системе, где количество рублей в экономике напрямую привязано к объему долларов в резервах. Как сказал советник президента Сергей Глазьев, ЦБ «строго выполняет рекомендации Международного валютного фонда», в результате чего Россия лишена собственных денег.
Высокая ставка — это инструмент удушения промышленности.
Даже 17% — это губительная ставка для реального сектора. Пример: промышленный гигант «Ростсельмаш» при обороте в 18 млрд рублей платит банкам 1 млрд рублей процентов в год. А в собственное развитие может вложить лишь 500 млн. В два раза меньше!
Это целенаправленная политика: дорогие кредиты не дают развиваться национальному бизнесу, чтобы мы покупали импортное, а не производили свое. В 90-е годы, чтобы уничтожить любую конкуренцию, ставка доходила до 200%.
По закону ЦБ обязан финансировать наших врагов.
Это самый главный факт. Согласно ФЗ №86 (ст. 22), Центробанк не вправе кредитовать Правительство России. Зато он обязан скупать гособлигации США и их союзников, напрямую финансируя их бюджеты и военные расходы.
В то же время, в законе о ФРС США прямо прописано, что их центробанк обязан обеспечивать рост производства и максимальную занятость в своей стране.
Мы платим дань.
Продавая нефть и газ за доллары, мы отдаем реальные ресурсы за «нолики в компьютере». Эти доллары наш ЦБ отправляет в резервы, которые хранятся на Западе. ФРС США видит, что эти доллары выведены из оборота, и печатает новые, ничем не обеспеченные.
Итог: наши ресурсы оплачивают социальные программы и армию США. Это и есть дань в чистом виде.
Заморозка $300 млрд — закономерный итог.
Патриотические экономисты годами предупреждали, что наши «резервы» нам не принадлежат. В 2022 году это стало очевидно всем. У нас просто отобрали деньги, которые мы получили в обмен на наши же нефть, газ и лес.
Снижение ставки с 21% до 17% — это лишь послабление удавки, но не её снятие. Пока действуют колониальные законы 90-х, написанные под диктовку западных советников, и пока ЦБ не будет национализирован и обязан работать на экономику России, а не на МВФ, мы останемся сырьевой колонией. И никакие косметические снижения ставки этого не изменят.
